Название: Мой
Автор: Ladinka
Бета: Mezzanotte
Фандом: Шерлок ВВС
Пейринг: Джон/Шерлок
Рейтинг: R сама в шоке
Размер:
Жанр: PWP и снова сама в шоке
Саммари:
Таймлайн: 2х02
Дисклеймер: Отказываюсь. Мои только "зеленые" самокрутки
Предупреждение: 1) БДСМ ну, вы уже поняли
2) Про самокруки и укурившегося автора все и так ведь в курсе?
От автора: Написано на заявку Лори, не отдам тебе Бена! ака Лис: Шерлок/Джон, стэк и губная помада
Многобуквенная простынка от автора с оправданиямиЛис, прости. Во-первых, за долгое ожидание. Но мне нужно было увидеть "Собак", чтобы он так проперло и увиделось, плюс еще немного времени на осмысление. Во-вторых, за Джона сверху, но авторы существа капризные, и второй сезон, перевернувший для меня многое, просто не предполагал никаких других вариантов. Греши на мое воображение, вернее, его отсутствие, но... В-третьих... я не буду оправдываться первыми НЦами хотя это и правда первый рейтинговый фик в моем исполнении, просто понадеюсь, что это хотя бы отдаленно похоже на то, что ты бы хотел увидеть И, наконец. Конечно, надпись должна была быть Mine, но мне показалось, что в полностью русскоязычном фике это смотрелось бы странно )))
читать дальшеШерлок и сам понимает, что виноват, для этого ему не надо видеть или разговаривать с Джоном. И теперь ему отчаянно страшно, вот только собака больше ни при чем. Потерять Джона – нет, он не боится, он знает, что Уотсон зависит от него ровно в той же степени, что и сам Холмс. Дружба, по мнению Шерлока, – это всегда взаимовыгодное сотрудничество, и пока их все устраивает.
Взаимная помощь и редкие сбросы напряжения – вот в чем заключается их дружба. Да, Джон заботится, верит, не оставляет. Но это его дружба, Шерлоку так много не надо - он просто не сможет справиться с такой ношей. Но и терять Джона не хочет, поэтому медленно, шаг за шагом, Холмс все больше раскрывается, доверяет... чувствует.
Спустя три часа после ухода Джона Шерлок готов почти на все: звонить, искать, просить прощения. Одиночество, которое раньше было спасительным и благодатным, теперь еще больше усиливает страх, нагнетает обстановку. Тени на стенах уже не тени, а визуальное выражение его страха, и ему на мгновение кажется, что сумасшествие не за горами. Просто раньше не было эмоций, тело не подводило, не давало слабину.
Его спасает резко распахнувшаяся дверь. Джон на пороге – руки за спиной, на лице выражение боли и отвращения. Он в ярости, он обижен, он с трудом держит себя в руках.
И Шерлоку становится страшно. Или этот страх лишь отголосок встречи с собакой.
- Я был на войне.
- Ты же доктор.
- У всех бывают плохие дни.
Диалог всплывает в голове, вызывает одновременно и опасение, и жгучее желание узнать, что же будет дальше.
Джон не медлит. Он делает несколько решительных шагов вперед и одним резким движением толкает Шерлока, и тот, не удержав равновесие, валится на кровать. У него перехватывает дыхание, становится трудно дышать, но это уже не страх, предвкушение, потому что он четко понимает направление мыслей своего друга.
Джон не дает ему возможности подумать, осмыслить, что-то предпринять. Он размахивается - и шлепок стэка проходит всего в паре сантиметров от руки, на которую опирается Шерлок, пытаясь сесть. Инстинктивно отдернув руку, он падает на спину и неотрывно смотрит на Джона; он не боится, он заинтригован, он жаждет продолжения.
Когда в следующий раз руку обжигает болью - Джон не пытается смягчить удары - Шерлок чувствует, как в нем зарождается возбуждение. Теперь они соседствуют с напряжением, и именно поэтому Шерлок начинает действовать.
Ему нужно скинуть с себя одежду, чтобы почувствовать еще ярче и отчетливее реальность происходящего - через боль, которая граничит с удовольствием и является его истоком.
Шерлок вскакивает и одним махом снимает пиджак и рубашку, плешка, руководимая умелыми руками Джона, тут же нежно, но ощутимо прикладывается к обнаженному предплечью. Следом летят брюки – и жесткая кожа оглаживает нижнюю часть спины.
Ощущений почти слишком много, и любой нормальный человек уже давно вступил в игру по полной, но Шерлок не обычный человек. Вместо того чтобы поддаться эмоциям, он их тщательно контролирует; вместо того чтобы играть, уступать, он стоит, сосредоточенный, и внимательно изучает Джона, старается предугадать его следующее движение.
Это апогей компьютерного разума, это верх рациональности. Это Шерлок Холмс.
И Джон, как никто другой, знает, что надо делать дальше: как можно сильнее, со всего размаха, ударить стэком в последний раз и еще раз, жестко и властно, толкнуть на кровать, отбрасывая теперь уже не нужное орудие в сторону. Он по-прежнему полностью одет, а Шерлок неотрывно смотрит, гипнотизирует, раскладывает на атомы и молекулы.
Ум - новая сексуальность.
Отчего-то вспоминается фраза Ирэн, действительно четко передающая его представление о мире. И Джоне, иначе он бы не влип так по-крупному.
Эта мысль, наконец, сбрасывает все барьеры и страх. Теперь в комнате только двое: он и Джон, и Шерлок может двигаться дальше, может позволить эмоциям вести его вперед. Он сдавленно стонет, готовый к продолжению, но теперь уже Джон не торопится. Он продолжает свою пытку, медленно, одна пуговица за другой, расстегивая рубашку. Он неотрывно смотрит на Шерлока, чуть задумчиво и насмешливо, словно показывая, кто сейчас ведет.
Когда с рубашкой покончено, Шерлок почти на пределе, но не двигается с места. Это проверка на прочность, терпение, выдержку. У Джона их предостаточно - за плечами война и больше года жизни с единственным в мире консультирующим детективом. Он спокойно, нарочито медленно снимает брюки. И только потом, когда Шерлок уже почти не может дышать, подходит к нему, и властно и жестко его целует.
Одно незаметное движение - и Джон падает на Шерлока сверху. Да, у консультирующих детективов всегда свои планы, даже несмотря на условленные правила игры. Джон мгновенно отстраняется, одной рукой упираясь в грудь любовника, а второй выкручивая ему сосок. Шерлоку не больно, или он просто уже не в состоянии чувствовать боль. Только возбуждение.
Глаза Джона говорят о том же. Им не надо слов, они глупы и бесполезны, особенно в таких ситуациях. Пара быстрых движений - и боксеры летят куда-то на пол, еще одно - в руках Джона смазка. Он использует совсем немного - это не та ситуация, когда надо думать об удобстве партнера, - и быстро, резко входит в Шерлока.
Тот на мгновение задыхается, а потом Джон начинает двигаться. Ритм рваный, резкий - у них не бывает другого. Джон яростно вбивает Шерлока в кровать, пытаясь проучить, напомнить, кто они друг другу, показать, что именно делать нельзя. И Шерлок получает это послание, вцепляясь пальцами в простынь и прикусывая губу, чтобы молчать. Теперь правила нельзя нарушать.
Он протягивает руку и в одном ритме с движениями Джона проводит ею по своему члену снова и снова.
Несколько минут - и Джон кончает, еще пара движений - Шерлок присоединяется к нему.
Какое-то время они расслабленно лежат рядом, не говоря друг другу ни слова, понимая все и так. У всех бывают плохие дни, не каждый находит способ с ними справляться. Они научились держать друг друга на той грани, что отделяет эксцентричность и гениальность от безумия. И благодарны за это, каждый по-своему.
Потом, отдышавшись, Джон поднимается с постели и одевается - он не останется на ночь. Последнее, что он делает перед своим уходом, - достает из заднего кармана джинс тюбик губной помады, такого же цвета, каким пользовалась Ирэн Адлер, такого же цвета, как кровь. Он пишет на груди Шерлока одно слово, три простые буквы, просто чтобы тот не забывал и не забывался.
М. О. Й.